Часть 2
Тогда, когда я работал в Мотовилихе, на Мартене, связался с Мотовилихинской организацией и Пермской.
Мы решили устроить первомайскую однодневную забастовку, нами 23 Апреля была устроена по линии ж.дороги конференция с представительством всех цехов Мотовилихи, где присутствовало около 70 человек, на этой конференции был намечен план забастовки.
24 Апреля утром у нас 12 человек полицией был произведён обыск, после чего мы были арестованы (среди этой конференции оказался провокатор – Мотовилихинский рабочий Борисов, который был разоблачён в 1917 году, после Февральской революции).
Всех нас 12 человек увезли в Пермь, после допросов посадили нас в тюрьму в одиночные камеры: меня, Ходырева, Новожилова, Ваганова и других.
1-го Мая рабочие вышли все на работу, по плану должны были в 8 часов утра бросить работу и выйти со знаменами на улицу, с нашим арестом у них произошла заминка, но работать никто из них в цехах не стал, станы вертелись, [33] была согната вся полиция, как из города Перми и Мотовилихи, в цеха.
Сколько полиция не старалась заставить товарищей рабочих работать, мохались плетками, но товарищи рабочие выдержали своей стойкостью, работать не стали и после 12 часов дня вышли все из цехов без знамён, и не было устроенной демонстрации.
2-го Мая нас из тюрьмы освободили, не был освобожден товарищ Новожилов, у которого при обыске его квартиры была найдена подпольная литература. После освобождения из тюрьмы мне в Мотовилихе работать больше не дали – выгнали.
Я об"ехал почти все уральские заводы, нигде не был принят как забастовщик. Кое-как поступил на Мартен в Верхнюю Синчиху Алапаевского округа около 10 Июля 1914 года.
20 Июля была об"явлена русско-германская война. Я писал по заводам там, где имел подпольные связи с отдельными товарищами, агитировать за то, чтобы не давать ни одного солдата на Войну, пока царское Правительство не выпустит всех политических заключённых из тюрем.
В это время 20-го Июля 1914 года мобилизованных солдат и рабочих Лысьвы вспыхнуло восстание с требованием выдать им заработок за две недели и выдать те деньги 360.000 рублей, которые были ассигнованы на культурные нужды рабочих.
Также было восстание и в Надеждинском заводе.
На требование Лысьвенских рабочих исправник КИСЕЛЁВ дал в толпу выстрел, ранил женщину с ребенком. [34]
Мобилизованные солдаты и рабочие Лысьвы решили расплатиться с врагом на месте, дали свой решительный бой. Вооружились, кто чем мог, взяли из домов свои охотничьи ружья, топоры, лопаты, вилы и пошли на штурм на контору завода, где сидела царская полиция и администрация завода. Из конторы шла стрельба в рабочих. Эту засаду сперва было взять в стенах трудно. Товарищи рабочие выкатили из магазина торговца бочку керосину, притащили пожарную машину, облили здание керосином и зажгли здание конторы.
Здание запылало, врагу – полиции там стало жарко не в терпёж, от туда стали выскакивать полиция и администрация завода. Товарищи рабочие тот, кто выбегал из здания на улицу, их обыскивали, у кого находили оружие – его убивали на месте.
В результате было убито со стороны полиции 8 человек, убили одного служащего Никулина и самого Управляющего завода АНУФРОВИЧА. Исправник Киселёв скрылся в соседний дом в погребную яму (который ранил женщину), его убили в этой яме.
Со стороны рабочих было убито 3 человека и несколько было ранено. Контору здания брали штурмом, кричали "Ура", бой продолжался 4½ часа, рабочими были срезаны телефонные столбы. Около 5-6 часов вечера явилась в Лысьву конная и пешая полиция, как из Чусовой, Перми и Мотовилихи, во главе с Приставом Стрешинским и другими.
Чего только было, по рассказам местных жителей, описать трудно, били направо и налево, кто только попадал им под руку.
Явились на станцию на поезде в Лысьву пьяными, со станции гнали на лошадях с криканием: "Эй, запирай окна, [35] сволочи стрелять будем!" – и т.д. Били всех на право, налево.
С этого вечера пошли у всех в квартирах обыски, арестовывали по подозрению, арестованных били сильно.
Арестовано было более 200 чел. за одну только ночь. Днём снова были аресты, после этих арестов было заковано в кандалы 82 человека, которых сперва свозили в Пермь, после привезли в Лысьву обратно. Водили по улицам связанных друг за друга. Был выездной Полевой военный суд. К смертельной казни было приговорено 22 человека:
1) Вяткин В.И.; 2) Бурылов; 3) Пятышев Иван; 4) Носков; 5) Патраков Никифор; 6) Шеин Аф.Петр.; 7) Слудковских; 8) Лимонов Пётр; 9) Шварев Михаил; 10) Пильникова И.; 11) Кожевников А.; 12) Карабатов Вас.; 13) Наугольных Ал.; 14) Новиков П.; 15) Сушин А.; 16) Соколкин И.; 17) Палкин Г.; 18) Капелькин П.; 19) Баранов И.; 20) Колыванов; 21) Мерзляков М.; 22) Беляев М.
Из них пять товарищей повесили: 1) Вяткина В.П.; 2) Бурылова; 3) Пятышева А. М.; 4) Носкова и 5) Батракова Никифора. Остальных 17 человек помиловали, которым заменили вечной каторгой и на разные сроки.
Вечная каторга была дана следующим товарищам:
1. Елисееву Степану; 2. Варову Ивану; 3. Каменских В.; 4. Сунегину Владимеру; 5. Готовыва В.; 6. Аналонову; 7. Ганзатулина; 8. Колбину; 9. Шардина Егора.
На 20 лет каторги – Колбина И., Зимбаева К.
На 15 лет – 1. Карепанова П., 2. Кочумова Александра и 3. Сыропятова Г.
На 12 лет каторги – 1. Лихачёва Анаф.; 2; Каюрина К., 3. Исупова Матвея.
На 10 лет каторги – 1. Дудина А.; 2. Пороскова Василия. [36]
Кроме этого было выслано в административную ссылку в разные места около 700 человек рабочих и женщин.
В Архангельский город Мизель: 1) Горбунов И.Гр., 2) Силин Н., 3) Бахматов Ф., 4) Мороков С.Ст.; 5) Хламова Ал., 6) Быстрых Алекс. Дмитриев.
В разные места: 7) Бушуев Ст.Марков.; 8) Баяков В.; 9) Борянинов А.; 10) Данилов Фёд.Мих.; 11) Морозов И.; 12) Згогурин Ник.Леонт.; 13) Кокшаров С.Ю.; 14) Кожевников Ив.Фёд.; 15) Чащин Ал.Фёд.; 16) Столяров Ив.Ник.; 17) Збоев Илья Вас.; 18) Мидяков; 19) Кислигин Григорий; 20) Рекланов Иван; 21) Кобелев Николай; 22) Силаев Ив.; 23) Колчанов Алекс.; 24) Батальцев Сергей; 25) Мосов Владимир; 26) Брюхов; 27) Сминягин В.И.; 28) Попов Пётр Иванович; 29) Воронин Михаил; 30) Пирожников А.П.; 31) Завьялов Николай; 32) Ярыгин Никифор; 33) Сергей Шюкин и другие.
В Тураханск:
34) Кузнецов Георгий; 35) Новиков Михаил; 36) Гулин Пол.; 37) Перкунов Михаил; 38) Окатьев Вас.; 39) Мусихин Осип; 40) Шардин Василий; 41) Шардин Александр и ряд много других товарищей.
Все эти товарищи рабочие Лысьвы.
Каторгу и ссылку отбывали до 1917 года Февральской революции. Это был решительный бой крещения Лысьвенских рабочих, которые закалили себя в муках разных испытаний с царизмом капитала.
Поэтому рабочие Лысьвы, они могли итти и штурмовать детей Капитализма без всякого страха со всем пролетариатом к новым своим победам Октябрьского переворота. [37]
После восстания Лысьвенских товарищей рабочих Стр.Бол. Касса была прекращена и распущена, руководители её были арестованы: т.т. Видунов Е.Ф., Блинов А.О., Секретарь УФИМЦЕВ Н.И., которые отбыли тюремного заключения по 3 м-ца, а товарищи ГУЛЕВ И.Ф., Майер отправились на фронт с мобилизованными солдатами в передовые линии.
После Мотовилихи, когда я работал в заводе Верхняя Сенчиха, начал опять подготовлять забастовку рабочих, требования были поставлены:
1. Вместо 12 часов работы в Мартеновском цехе 8 часов.
2. Вместо Кромистового железн.камня на заднюю стенку кладки заменить Магнезитовым кирпичом, в силу того, что рабочим было работать тяжело, она часто отваливалась.
3. Устройство ж.д.путей для подачи шихты, которую возили на лошадях и т.д.
К этому времени вышеуказанные т.т. ВИДУНОВ Е.Ф., который отбыл тюремного заключения в Перми, после чего тоже приехал в Сенчиху, поступил работать в Мартен и ряд других товарищей Лысьвенцев тоже поступили в Мартен: КОСОТУРОВ П.Н., СОРОКИН Ник., ТАРАКАНОВ П. и другие, с которыми мы и повели работу на старом заводе, тоже начали подготовлять требования.
Был назначен день забастовки, в Мартене были выбраны уполномоченные для переговоров с Управителем завода ГУДКОВЫМ, с которым и повели переговоры. Управитель ГУДКОВ категорически в наших требованиях отказал, нами было решено бастовать. Управитель увидел наш напор, после чего вызвал к себе из местных жителей часть рабочих [38] в количестве 5 человек, которых, видимо, уговорил. Они пришли обратно к нам и заявили, что они бастовать на намерены и т.д., в силу чего у нас получился среди рабочих раскол. Большинство стало против забастовки, меньшинство нас за забастовку, одним словом получился забастовки провал с первого дня. В 1915 году 20 Апреля мне был назначен после вскоре расчёт и тов. ВИДУНОВУ и другим.
По приезду обратно в Лысьву я поступил работать в травильную, в новый завод, через 15 дней из травильной меня опять выгнали. После чего Я поступил работать на сортировку белой жести, 8 смен проработал – опять выгнали. Потом поступил работать плотником, 3 дня проработал – опять выгнали.
В силу всех этих мытарств и гонений Я вынужден был уехать из Лысьвы совершенно, поступил работать в Мартен в Ижевский завод, был достат у меня новый чистый паспорт, по которому я и сумел поступить 19 Июля 1915 года.
15 Августа Я был мобилизован в числе других и был оставлен на заводе как плавильщик стали.
24 этого же месяца Августа полиция о мне узнаёт, и снова меня арестовали прямо в цехе и уводят к приставу, который мне заявил, что я должен завод покинуть в 24 часа как политически не благонадёжный элемент, работать на заводе как на казённом Алтерейском не могу и т.д. Я ему доказал, что я взят на работу как спец, мобилизован и оставлен на завода работать Заводоуправлением. После чего меня Пристав оставил в покое, где я и остался продолжать свою работу в Мартене до Февральской революции 1917 года под надзором полиции.
За это время опять познакомился с товарищами [39] рабочими, где встретил старых часть своих товарищей Мотовилихинских рабочих Дрокина В., Ходырева И., из Чусовой Лаптева, из Лысьвы опять Блинова А.С., из местных жителей Ижевска Сосулина, Пастухова Ив., Шумайлова В., по кличке "Тётя Лиза" и других.
Организовали подпольный кружёк С.Д. (б) в количестве сперва 12 человек, где и повели подпольную работу. Рабочих в Ижевске в это время было до 40.000 человек, много имелось среди их меньшевиков и эссеров, но они работы никакой не проявляли, они вылезли наружу в дни Февральской революции.
Нами в 1916 году в Июне м-це было на пруду на лодках устроено подпольное собрание, на котором постановили протестовать против займа народной свободы войны, и план дальнейших работ, после чего организовали Институт цеховых старост, усилили работу общества Потребителей труда, вошли в него членами Правления, через которое стали получать подпольную литературу и листовки для распространения среди рабочих и т.д. Получали в то время подпольные листовки и литературу из Петербурга и других городов Урала и заводов.
Кроме этого повели борьбу с местным купечеством торговцев, которые вздували цены в три-дорога на свои товары по снабжению рабочих. Мы стали организовывать своё рабочее снабжение через распределители заводских лавок.
Я лично и тов. Столяров от рабочих завода были командированы в Сибирь для закупки товаров. В городе Ишыме было куплено нами скоромного масла 400 пудов. В Барнауле рыбы [40] кеты 2 вагона, в Семипалатинске муки крупчатки 15 вагонов, сперва – попутно в Екатеринбурге крупчатки 3 вагона у Макарова. Эта крупчатка была отправлена нами в Ижевск, пока не застыла река Кама.
Эта мука крупчатка по привозу на пристани Гальяны попала склады земской лавки по распоряжению полковника Хлебникова, который был в Правлении тоже членом по рабочему снабжению, которому по от"езду нас в Сибирь было поручено сделать свои рабочие склады, заводские лавки. Он этого ничего не сделал, и эту муку крупчатку стали продавать из земской лавки вместо одного рубля 40 коп. пуд – 2 рубля и дороже.
Таким родом наша работа пошла на смарку. Хлебников нам в Сибирь гор. Барнаул даёт телеграмму о выезде, что больше товаров закупать не надо и т.д.
По приезду из Сибири было созвано собрание Правления. На это собрание полковник Хлебников и Тарновский пригласили местных купцов, торговцев Оглоблина, Шардакова, Тихонова, и других города Сарапула, которые явились на собрание. Они поставили вопрос так, что они торговые умелые люди, что они хотят помощь так-же рабочим, что они вкладывают в это дело 300.000 рублей оборотных средств, на закупку товаров, что им нужно за эти день платить 15% годовых, что они должны служить сами на жалование как приказчики.
Кроме этого ими был поставлен вопрос, чтоб их не брали во время мобилизации на войну, что они тоже будут служить на оборону страны от нападающего внешнего врага, чтобы их тоже оставляли на заводе и т.д.
На этом собрании мы уполномоченные Представители [41] рабочих выслушали их такое заявление купцов, в блок с ними не вошли, и от такой постановки вопроса отказались, и из Правления такого рабочего снабжения демонстративно совершенно вышли. Этим наша работа и закончилась, купцы по прежнему стали с нас драть за товары первой необходимости из земской лавки.
После чего, мы начали всё больше развивать общество "Труд", в которое стали вносить свои паевые капиталы, усилили вступление членов очень сильно, вместо одной лавки открыли несколько магазинов и т.д., так и продолжали свою работу до Февральской Революции.
Кроме этого начали подготовлять и организовывать Ижевскую забастовку рабочих, которая была об"явлена 18 Февраля 1917 года. На кануне этой забастовки 15 Февраля Я лично был командирован от Ижевских рабочих общества "Труд" в город Пермь на с"езд Северо-Восточного района Кооперации, который состоялся 19 Февраля.
На этом с"езде нами было устроено подпольное собрание, на котором присутствовало более половины участников с"езда, где нам был сделан доклад Профессором ПОССЕ, что кучка бандитов царских министров и чиновников ведет империалистическую войну, что рабочий класс гибнет на этой войне в угоду царя и т.д., что недалеко тот час, будет совершена Революция, что разъезжая по местам, нам нужно быть всем готовым к этому моменту и т.д.
Февральская Революция совершилась. Со с"езда Я приехал 1 Марта, полученная телеграмма от члена 4-й государственной думы Бубликова заводом не была оглашена о свержении самодержавия. [42]
На 2-е Марта мы собрались вечером в пекарне Общества "Труд", обсуждали вопрос почти всю ночь в количестве около 25 человек:
1) О требовании оглашений телеграммы и переворота;
2) Как организовать митинги и манифестации рабочих;
3) Какой выбросить лозунг против войны и т.д. и об’явить себя вместо цеховых старост членами совета рабочих Депутатов, что и было 2-го Марта в 10 часов проделано. Избрали совет рабочих солдатских депутатов, избрали Исполнительный Комитет, в который вошли Мерзляков Ф., Астраханцев, Пастухов И., Сосулин и Я.
После вскоре мы арестовали Полковника Хлебникова, Торновского, Земского Начальника Иванова и других, всего 9 человек, заводской администрации и купцов. После всего этого Я уже лично продолжал работу по линии восстановления Советской власти в Ижевске и Перми, организовывал крестьянские с"езды по поручению организации С.Д. (б) и т.д.
После моего выезда из Лысьвы в 1915 году в Лысьву появились новые силы товарищей. Приехали тов. Баташёв Н., Маврин Е.И., Носков-Еремчук, Страутман, Даниленко, Белобородов, Кузнецов, Белоусов и много других, которые и взяли снова подпольное руководство организации С.Д. (б) в Лысьве, т.к. в Лысьве после 1914 года и в начале 15-го подпольная работа почти замерла после тех событий, которые произошли.
Организация подполья стала С.Д.(б) оформляться и расти, также и эссеровская организация стала оживать, особенно организация меньшевиков, которую возглавлял Кузнецов Н. и член 3-й Государственной Думы.
Во время Февральской революции в Лысьве сразу был [43] организован Совет рабочих Советских Депутатов, полиция была арестована, вместо её была организована Милиция. После чего Лысьвенские большевики по другим заводам поехали Урала восстанавливать Советскую власть.
Вот настал Красный Октябрь переворота, было свергнуто правительство Керенского. В это время меньшевики и эссеры Лысьвы запели, что они с этим не согласны, что большевики с этой большой задачей не справятся, что Революция погибнет и т.д., что большевики проживут не более 2 недель.
Так и в Ижевском заводе эссеры и меньшевики завопили, что большевики узорпаторы, что они продались немецким шпионам, что мы меньшевики уходим из состава Совета, эссеры тоже, а интернационалисты дали себе сроку в две недели, что как большевики станут справляться они посмотрят и так далее. Мы большевики прожили 2 недели, стали жить и дальше, чтобы закрепить завоевание Октября, дремать было некогда, мы делали своё дело.
Когда мы в Ижевске организовали Совет рабочих, солдатских, крестьянских депутатов, я лично был командирован от Ижевских рабочих в город Пермь в Апреле месяце на первый с"езд Советов, где был избран членом Уральского Пермского Исполнительного Комитета Сов.Р.С.Кр.Депутатов.
По решению этого совета я был послан по волостям Пермского уезда по восстановлению советской власти, был в 20-ти волостях. Вёл крестьянские собрания, в селе Ильинске, Крестовоздвиженской, Стретинской, Среднеевгенской, Филатовской и т.д. Во всех этих волостях видел и слышал всякие выступления разных толков Крестьянства. [44]
Не успел Филатовской волости закончить крестьянское собрание, приехал из Среднеевгенской волости нарочный, о том, чтобы я немедленно поехал к ним провести собрание.
После чего я поехал на лошаде верхом часов в 9 вечера, стал переезжать речку по мосту, лошадь преступилась, её мотнуло с моста, я пал в речку вместе с лошадью, в большой затор. Пошли только одни пузырьки, и дна достать не мог, и на воде заплавали лошадь и я. Выбрался я на лёд, а лошадь никак выскочить не может, хоть её в этом заторе оставляй. Весь я перекреп всё мокрое, пошол, с огорода снял жерть, которой ниже пробил лёд и снег. Вода сбыла, лошадь, когда опнулась о дно, только тогда лошадь выскочила на берег. Она также вся перекрепла. Было очень холодно.
В Ильинск я приехал утром, весь застыл, на мне вся одежда застыла, товарищи дали мне другую. Тотчас же поехал на другой лошади в Среднеевгенскую волость. Это было утро, спать и отдыхать после такого купания в речке некогда.
Приехал в эту волость, крестьяне уже были все почти до одного у здания волости, и здание было набито битком народа, шум, крик, кто только что может кричать.
Когда только я явился, шум стих, я им рассказал о свержении царя и т.д., как нужно избрать советскую власть, что нужно сменить старшину, писаря, избрать совет Р.С.Кр. Депутатов и т.д. Товарищи крестьяне охотно это приняли. Избрали крестьянский совет, крестьяне остались этим очень довольны.
Потом я поехал по другим волостям, был в Канабековской, Калинокамасинской и т.д.
Всего проездил около месяца, приехал в Пермь [45] обратно сделал о своей работе доклад. После этого Перемским Советом было решено собрать в мае месяце Пермский Губернский С"езд крестьян и рабочих.
С"езд приблизительно состоялся около 15 Мая 1917 года. Пермские и Лысьвенские эссеры явились на этот с"езд с протестом (когда у нас на кануне было организационное собрание), что вы большевики нас суёте не свое дело, что крестьянская масса это их масса, что вы большевики оторвали крестьян от работы полей и т.д., что Ваше дело организовать рабочих, а не крестьян. На другой день с"езд состоялся в количестве совместно с рабочими около 900 человек.
После этого я сильно заболел, мне дали отпуск на один месяц. Лечиться я уехал обратно в Ижевск, по приезду в Ижевск мне опять было поручено вести крестьянские с"езды и т.д. Потом был снова введён членом Ижевского Волисполкома и избран был членом Продовольственной Управы. Нам как членам продовольственной управы было поручено национализировать у всех купцов Ижевска скобенные и железные товары, особенно кровельное железо, которое купцы продавали населению очень дорого, что нами и было проделано. Назначали на это железо свои цены.
Купец Тихонов скрылся, что он с этим не согласен, что все товары он не отдаст и т.д. Мы его магазин припечатали, все товары взяли на нет. Для того, чтобы этот товар продавать, в то время по закону временного Правительства надо было получить разрешение Губ.Вятской продовольственной управы. Мне лично пришлось поехать в город Вятку и выдержать там целый бой, и только тогда было разрешено продавать эти товары. И так с купцами продолжалась эта борьба и дальше.
Купцы устроили потом такую провокацию, повели [46] агитации среди населения Ижевска о том, что продовольственная управа запретила частный рынок, поставили во всех проезжих дорогах переодетых в милиционерскую одежду-форму, подкупили малосознательных людей рабочих и сами кое-кто переоделись, стали на эти проезжие дороги и не стали пропускать крестьян с продуктами. Кое-кого из крестьян они избили. Поэтому подвоз на рынок почти совершенно продуктов прекратился, этим самым они хотели, видимо, вызвать среди населения возмущение против Советской власти и большевиков.
После этого в Ижевске женщины сильно заволновались, был собран в цирку женский митинг в количестве около 3000 человек, где подняли сильный шум, начали между собой ругаться и побили друг друга человек десять, раскосматились. Председатель звонит, успокоить их никак не может.
Я забрался на подмостки, где в цирке играет оркестр, гляжу – дело принимает крупный поворот, ждать было некогда. Начал говорить сильно громко, что мог – заглушить их шум. Начал так:
– Товарищи женщины, знайте ли вы, что такое женщина, что женщина теперь свободна, что она с помощью своих сынов, братьев, мужей сбросила с себя железные оковы рабства, что она теперь может управлять страной так же, как мужчина, что купцы устроили провокацию, что рынок продовольственная управа закрывать не думала и т.д.
Женщины сразу успокоились, слушали меня долго. На этом митинг был закончен, они поняли, в чём дело. После такой провокации купцам некоторым [сильно] не поздоровилось.
Был второй случай – получился так называемый чайный голод. Население в Ижевске в это время было больше [47] 150.000 человек. Купец Оглоблин получил чаю 600 фунтов, который лежал на полках магазина, мы ждали ещё вторую партию и тогда думали выдавать населению. Население, узнавая о этом чае, привалило к зданию продовольственной управы тысячи три народу, и полно здание народа нашло человек двести: "Даёшь чай и больше никаких". Пришлось этот чай выдавать по ярлыкам по одной 1/8 фунта на семейство.
Узнавая об этом остальное население, ещё больше привалило народу к Управе. Мной было заявлено, что, товарищи, освободите здание, что чая больше не стаёт, что ярлыки нужно выдавать прекратить. Поднялся после этого сильный шум: "Как нет чая? Свату-брату выдали, нам нет".
Я увидел, что дело принимает опять крутый поворот возмущения собравшихся. Я им заявил, что, товарищи, прошу порядка и спокойствия, что я лично пойду в магазин, узнаю, сколько ещё есть чая, и под это количество выдадим ярлыки. Народ успокоился.
Только я ушол в магазин, толпа народа в здании заволновалась, снова стала чинить безобразия, стала перевёртывать столы, полетели лоскутья со столов разных бумаг. Один член Продовольственной управы сбежал в другую комнату, служащие все также разбежались. Я в этот самый момент из магазина прихожу обратно, слышу шум, невообразимый крик, кто бежит в здание управы, кто обратно из здания Управы.
Я, не теряясь в своих чувствах, протискиваюсь в здание управы, снова народ сбегает в помещение. Вижу настоящий разгром озверевшей толпы. Сколько есть мочи крикнул: "Что вы, товарищи, делаите? Бросьте это безобразие!" На меня накинулось несколько человек с поднятыми кулаками хулиганов. [48]
Ещё сильнее крикнул, что вам это делать не позволю, вошёл сильно в азарт, что в крайнем случае отдаю вам себя на растерзание. В этот [момент] толпа шарахнулась из здания бежать, тем дело этого дня и закончилось.
После всех этих волынок у нас большевиков с эссерами и меньшевиками пошла сильная борьба. Мы организовали дружину Красной гвардии. Комитет безопасности, который существовал, мы ликвидировали. В этом деле нам в то время помогли товарищи фронтовики, которые приехали в Ижевск, устраивались митинги в саду, где, бывало, чуть не происходила друг в друга стрельба, сходились партия на партию.
Меньшевики и эссеры нас ругали, за то, что нам не справится, что ваши лидеры продались немцам и т.д., что большевики узорпаторы. Мы говорили, что вы соглашатели, помощники буржуазии и т.д., что нам с вами не по пути, и мы большевики победили.
Вот таким порядком в Ижевске в то время проходила наша борьба. Славную роль в этом деле играли т.т. Пастухов И., Шумайлов В. и другие, кроме этого приезжал от Пермского комитета С.Д.(б) товарищ не один раз, фамилию этого товарища я теперь не помню, который сильно помог в Ижевске.
Лысьвенские большевики посылают в Ижевский завод за оружием тов. Видунова Е.Ф. и Варварина, которые явились в Ижевск лично ко мне в квартиру, рассказали о борьбе лысьвенских товарищей рабочих. Ждать было некогда. Хотя я лично болел, мне дан был снова Ижевской организацией отпуск на месяц в Казань лечиться, от лечения я отказался. Тот-час же мы с товарищами пошли к Председателю Волисполкома, к тов. Пастухову Ив., рассказали о положении лысьвенских рабочих, [49] после чего собрали эскстренное собрание Совета. На этом собрании т. Пастухов поставил перед мной такой вопрос – могу ли я надеяться на Лысьвенских товарищей рабочих, чтобы наше оружие не могло попасть в руки врага. Я лично заверил Совет, что представители Лысьвы т.Варварин и т. Видунов – это есть действительно представители рабочих Лысьвы, что с товарищем Видуновым, так как работал в Лысьве вместе несколько лет, и на Лысьвенскую организацию рабочих я надеюсь и отвечаю своей головой.
После чего решили взять оружие 500 винтовок, 5000 патрон, которые на лошадях и повезли на ст. Чепца как казённый груз. Тут встретилось препятствие – принимать его на жел.дор. по перевозке в Лысьву Начальник Станции стал отказываться. Пришлось тов. ВИДУНОВУ поехать в Пермь, взять в Перми документ для перевозки этого оружия, после чего администрация станции Чепца ещё противилась, которой тов. Видунов и Варварин пригрозили своим оружием, наставляя револьверы на их: "Если не прицепите, будите расстреляны". Только тогда оружие ж.д. приняла, которое и было привезено в Лысьву около 23 Декабря 1917 года.
Я лично приехал в Лысьву 24 Декабря этого же года. По приезду из Ижевска мы скоро ликвидировали земскую Лысьвенскую управу, после вскоре мне было поручено Лысьвенской Организацией С.Д.(б) организовать районные собрания населения по соединению советов, т.к. в Лысьве существовало два совета рабочий и крестьянский, который возглавляли эссеры.
Много мне тут пришлось опять положить сил, после долгих споров мы победили, совет был избран один Р.С.Кр. Депутатов Лысьвенского населения. [50]
Привезённым этим оружием сразу вооружили Красную гвардию под руководством тов. Баташёва.
Митинг на Ижевском заводе. Март 1917 года
Часть 4